Сообщества сегодня – самая важная общемировая сила, чей вектор направлен в будущее. Именно здесь зарождаются новые типы отношений, формируются эффективные для новой эпохи паттерны^[1]поведения, иными словами, идет социогенез^[2].

Мир стремительно меняется на наших глазах. Меняются общественные отношения и связи, экономика, политика. Эти изменения не всегда можно назвать позитивными: сегодня они скорее вызывают обеспокоенность за будущее, воспринимаются как тупик. Но это не тупик.

Эпоху фазового барьера всегда сопровождает деградация. Как правило, она нарастает волнами – от одного поколения к другому. Связано это с тем, что общество всегда развито неравномерно и имеет внутри себя много различных укладов. Поэтому более развитые регионы страны, где предпосылки к новой фазе развития вызревали быстрее, раньше подходят к фазовому барьеру, а другие регионы, оставшиеся пока жить в старом укладе и только накапливающие еще необходимые предпосылки, отстают.

Глубокий кризис общества всегда приводит к кризису существующих социальных институтов. При этом чем серьезней кризис, тем больше эти институты подвергаются трансформации, вплоть до их полного демонтажа и саморазрушения. Этот закон динамики социального пространства связан с тем, что социальный кризис, собственно, и возникает тогда, когда существующие институты и система отношений, которые они поддерживают, устаревают и перестают соответствовать новой исторической/социальной реальности, в которой оказалось общество.

Комьюнитарная идея – одна из ключевых для человеческой цивилизации, ответ на вопросы о смысле и способах сосуществования людей. Это течение политической философии говорит о важности сообществ и органических связей внутри них для жизни общества в целом, постулируя, что ценность человеческой личности не должна идти вразрез с «общим благом», а гармоничная встроенность индивида в общественные отношения не менее важна, чем индивидуальные права и свободы.

Комьюнитаризм видит сообщества как способ преодолеть кризис современности. Они основа подлинной демократии и процесса принятия решений по поводу «общего блага», ведь именно сообщество – носитель специфических интересов и требований множества личностей, именно оно наделяет легитимностью властные структуры и их решения.

Сообщество – это (часто) ситуативное, неформализованное образование коллективной природы на основе общих ценностей, интересов и запросов, носитель коллективной разумности, специфического языка – кода коммуникации и/или субъект коллективного действия.

У роста сообществ в современном мире есть не только исторические, социальные, культурные предпосылки, но и мощная технологическая база. Появление интернета, социальных сетей изменило ландшафт «Галактики Гуттенберга»^[1] и произвело коммуникационную революцию, сравнимую с появлением письменности и книгопечатания.

Если сообщества станут ключевыми элементами будущего социума (а мощные тенденции к этому, как было показано выше, есть), появится необходимость в новой логике и методах управления, ведь оно будет заключаться в настройке сложных, многообразных и динамичных процессов взаимодействия.

Если сообщества – организм, то общество можно представить как экосистему, в которой организмы взаимодействуют друг с другом. И такое представление уже находит подтверждение в реальности. Социальные экосистемы попали в фокус внимания исследователей относительно недавно (в последние два десятилетия). Вначале этот термин распространился в отношении инновационных экосистем, в качестве примера которой приводилась Кремниевая долина (Silicon Valley) в Калифорнии. Потом начали рассматриваться образовательные экосистемы, и далее термин распространился еще шире.

Переходный период – время противоречий. Как уже говорилось, общество одновременно подвержено влиянию прогресса и деградации.

Ключевые ценности эпохи – это те ориентиры, которых придерживается большинство людей и общество в целом, установки, которые разделяют большинство людей и которые не нуждаются в доказательствах.

Задача образования в глобальном смысле – это не только передача знаний и умений от поколения к поколению, но и формирование в людях социотипа, который делает человека успешным в соответствующую эпоху.

Нежелание быть винтиком, выполняющим строго обозначенную функцию, стремление занимать субъектную позицию – решать, проектировать, выбирать, с кем работать, распределять, реализовывать свой интерес – все шире распространяются среди сотрудников различных фирм, особенно тех, кого можно отнести к поколению Z. Приверженцы стиля функционального управления с непониманием и даже страхом наблюдают это поветрие: «С кем тогда работать? Они все важничают и чуть что – уходят! Пусть поработают сначала, как я когда-то, наберутся опыта! Совсем не умеют работать…» Даже предыдущее поколение Y^[1], тоже в основном еще молодежь, смотрит на них с недоумением, так как для большей их части ценность карьеры очень весома, а «эти Z-ки», кажется, ее просто игнорируют.

Вольным людям трудно мириться с любой несвободой, в том числе и на работе. Поэтому они выбирают такую работу, где уровень отчуждения, то есть превращения сотрудника из субъекта в объект, а деятельности – из добровольной в вынужденную, будет минимальным. Понятие отчуждения использовал в некоторых своих работах, в частности в «Экономико-социологических рукописях» 1844 года, К. Маркс. Чтобы разобраться с этим понятием, рассмотрим разные типы отчуждения.

Люди используют слабые связи, чтобы помогать друг другу решать проблемы и самореализовываться. Они делятся информацией, социальными связями, образуют флэш-группы для решения различных запросов. Именно рост сообществ и расширение аудитории социальных сетей привели к тому, что практика использования слабых связей в обществе стала распространяться все шире.

Конкуренция 2.0 – это ситуация, в которой естественное соперничество бизнесов на рынке уравновешивается кооперационными отношениями.

В переходные периоды, когда одно социальное устройство сменяет другое, огромную роль как в социальных преобразованиях, так и в реформировании политического пространства играют так называемые гибридные социальные группы. Это социальные слои, включенные одновременно в социальные отношения, которые характерны и для старой, уходящей, и для новой эпохи, которая идет на смену прошлой.

Анализируя тренды в развитии различных корпораций, мы можем судить о чертах наступающей эпохи. Традиционные формы, которые принимал капитализм, сегодня видоизменяются в соответствии с требованиями новой реальности.

В последнее десятилетие динамично развивается сектор социального предпринимательства. Классический бизнес нацелен на максимизацию прибыли, для этого необходимы рост маржи и большая емкость осваиваемого рынка. И хотя для любого развитого современного бизнеса важна миссия, которую он несет, и в ее разработку и поддержку вкладывают порой немалые деньги, бизнес могут свернуть или продать, если уровень получаемой прибыли окажется слишком мал. Это обстоятельство резко отличает классический бизнес от сектора социального предпринимательства: в нем социальная миссия оказывается важнее, чем растущая прибыль. Социальный предприниматель работает там, где бизнес отказывается развиваться в силу ограниченности маржи^[1] или емкости потенциального рынка.